3000 руб./час
Категория: Традиционно
Этот случай произошел со мной перед самым развалом СССР, когда мне шел пятнадцатый год.
Наши семьи, как говорится, дружили домами. Отец Кристины, дядя Леня, устроился на работу в компанию, где работал мой отец, там они и сдружились. Скоро моя мама сдружилась с его супругой, мамой Кристины - тетей Валей. Через некое время предки меня взяли с собой в гости к своим новым друзьям, где я познакомился и сдружился с Кристиной. Нам тогда было по восемь лет. Меня обворожил этот небольшой ангелочек с кукольным лицом, кудрявыми золотистыми волосами ниже пояса и глазенками чайного цвета под длиннющими ресничками, одетый в кружевное белоснежное платье. Последующего похода в гости с родителями я ожидал с нетерпением.
Кристине я тоже приглянулся, мы стали друзьями неразлей-вода: совместно и в кино, и в цирк, и в кафе "Мороженое", и на парад 1 мая и 7 ноября. Кристина стала для меня самым самым близким другом, которому я мог доверить такие секреты, какие не доверил бы даже своим наилучшим школьным друзьям-мальчишкам.
Прошло 6 лет. Кристина перевоплотился из малеханькой хрупкой девченки в реальную кросотку, мечту всех ребят во дворе. Несколько раз мне даже приходилось выяснять дела с мальчуганами из ее двора, но с течением времени ко мне привыкли и оставили меня в покое. Наша с Кристиной детская дружба с возрастом тоже выросла и переросла в пылкую юношескую влюбленность. Мы проводили совместно практически все свободное время, я приходил к ней в гости уже один, без родителей, тетя Валя и дядя Леня были мне всегда рады.
В один прекрасный момент на зимних каникулах я как обычно вечерком посиживал в комнате собственной подружки. По ту сторону окон валил густой снег. Мы посиживали с ногами на кровати и перебирали Кристинину коллекцию вкладышей от жвачки. В магнитофоне игралась кассета с пользующимся популярностью тогда альбомом "Вокруг света" группы "Кар-Мэн". Дяди Лени дома не было - сразу после новогодних праздничков он уехал в командировку и был должен возвратиться лишь на последующей неделе. Вдруг в дверь позвонили, тетя Валя пошла открывать.
- Привет, сестренка, как дела? - раздался в прихожей пропитый бас.
- Привет, Боренька! Издавна вышел?
- Позавчера освободили.
- Дядя Боря возвратился. Ты его помнишь? - спросила Кристина.
- Да помню, но смутно. Ты еще говорила, что его посадили.
Дядю Борю я лицезрел в последний раз еще в детстве. Это был доброжелательный лысоватый крепыш с густой стриженой бородой. Позже он куда-то пропал, от Кристины я вызнал, что его посадили в кутузку за какую-то крупную аферу с муниципальным имуществом.
В коридоре щелкнул замок туалета. В это время дверь в комнату приоткрылась и показалось обеспокоенное лицо тети Вали.
- Молодежь! Дядя Боря заявился, опьяненный. А он когда опьяненный - дурачина дурачиной. Так что не высовываться из комнаты, пока я не разрешу, - предупредила она тихим вкрадчивым голосом.
Кристина закрыла дверь на внутренний замок и возвратилась ко мне. На кухне послышался гул посуды и голоса тети Вали и дяди Бори, который своим зычным голосом говорил сестре о собственных приключениях на зоне. Кассета завершилась, глядеть вкладыши надоело. Кристина включила телек - уже должны были начаться "Утиные истории" и "Чип и Дейл торопятся на помощь". К тому моменту, когда южноамериканские мультики закончились, мне уже прочно хотелось по-маленькому.
- Я выскочу быстренько в туалет? - спросил я разрешения у собственной девицы.
- Сядь! Для тебя охото с опьяненным дядей Борей пообщаться? Я тоже терплю. Падай рядом со мной, - она выключила телек, поставила кассету Милен Фармер, включила на стенке бра с лампочкой, имитирующей свет огня, и растянулась на двуспальной кровати.
Я принял приглашение, мы стали обыматься и лобзаться, чтоб отвлечься от клича природы. Мы в первый раз лобзались по-взрослому на летних каникулах перед восьмым классом, с того времени это повторялось не один раз, но в тот раз было что-то особое, наверное из-за интимной атмосферы в комнате.
Нежное тело девченки, ощущаемое через домашнюю одежку, щекочущая шейку шикарная копна светлых волос, пухленькие ярко-алые губы, гибкий, немного шершавый, как у кошечки, язычок, вкус карамельки "Барбарис", которую сосала Кристина, окружающая обстановка - все это совместно и по отдельности доводило меня до состояния неуправляемого аффекта. Я утратил весь контроль над собой, моя голова отключилась, а руки снимали с Кристины одежку. Кристина не сопротивлялась, а напротив помогала мне, а когда ее точеное тельце с остренькими грудками приблизительно второго размера и не по-детски пышноватыми бедрами было свободно от одежки, принялась за меня. Моя женщина еще никогда не смотрела на меня такими очами, в ее коричневых очах, обычно благодушных, радостных, на данный момент неистовствовала буря. Казалось, что на данный момент Кристина порвет меня на кусочки. Освободившись от одежки, мы продолжили лобызания с еще огромным остервенением.
Одеревяневший от стоячки дружок уткнулся в Кристинины мокроватые лепесточки, это вывело меня из себя совсем. Я резко двинул тазом и, преодолев маленькое препятствие, провалился в необыкновенно сладкую и тугую норку, не знавшую любви до меня. Девченка протяжно простонала и скрестила ножки на моих ягодицах, вогнав меня в себя на всю длину. Это вышло меж нами и у каждого в отдельности впервой. Я не спешил, смакуя наслаждение и уделяя внимание поцелуям и объятиям. Каждое движение приносило мне необыкновенно резкие, одичавшие, чуток грязноватые чувства, смешанные с легкой болью от порвавшейся уздечки, остроты добавляло сильное желание ссать. Снутри меня все бурлило:
- Кристинка, девченка моя, ... возлюбленная!
- Зайчонок мой возлюбленный, трахаться - это, оказывается, так классно!
И снова длинный горячий поцелуй. Вдруг я ощутил в промежности, меж яичками и задницей то самое специфичное чувство, которое обычно испытывал во сне и после которого пробуждался в влажных трусах. Сделав еще пару движений, я резко вышел из Кристины и обкончал ее хорошенький гладкий живот густой, похожей на молочный кисель, жидкостью, впервой в жизни лицезрев, как она резкими пульсирующими плевками вылетает из члена. Кристина втерла мою сперму в кожу животика и груди, а избытки и свою кровь с моего члена подтерла носовым платочком.
- Хочешь еще? - спросила она меня, малость отлежавшись.
Меня не надо было спрашивать, к тому же мой дружок не успел опасть после первого раза и добивался возвратить его назад в теплую норку, из которой так бесцеремонно вынули. Я опять вошел в Кристину, сейчас лежа на боку. Кристинина зайка размякла, чувства были более нежными, чем впервой, дружок мурлыкал от наслаждения снутри моей девченки. Я чувствовал блаженство, какого ранее никогда не испытывал. Бедро моей подружки находилось меж моих ног, немного надавливая на вставшие ромбом яичка. Кристиночка лаского целовала меня в губки и игралась своими детскими ладошками, испачканными шариковой ручкой, с моими сосками.
- Давай как в кино, - предложила мне Кристина.
Я молчком кивнул.
- Поворачивайся на спину, - Кристина села сверху, насадившись на мальчугана по самые яичка. Двигалась она неискусно, но не глядя на это чувства были посильнее, чем впервой. В один момент Кристина стала двигаться размашистыми движениями и ускоряя темп, потом протяжно завизжала и впилась в мои губки жестким глубочайшим поцелуем. В тот же момент у меня тоже накатило и я выстрелил вовнутрь собственной подружки. Уже в полузабытьи я услышал за стеной:
- Кто это там кричит? - спросил дядя Боря опьяненным голосом.
- Да это соседи снова видак собственный на всю катушку врубили, - выгородила нас тетя Валя.
Мне стало неудобно за нас. К тому же истязал ужас, что Кристинка забеременеет.
- Не жутко. У меня только вчера "празднички" закончились. Я на данный момент подмоюсь - и все будет нормально, - успокоила меня Кристина.
- Сейчас мы с тобой не только лишь друзья, - увидел я.
Кристина ничего не ответила, а только улыбнулась мне и коварно подмигнула.
- Молодежь! Сможете выходить, дядя Боря пошел спать, - ...раздался за дверцами глас тети Вали. Мы стремительно оделись и убили все следы злодеяния. После туалетных и гигиенических процедур тетя Валя позвала нас на кухню. На столе стояли бутерброды с красноватой икрой, рижские шпроты и другие дефицитные в то время деликатесы, среди стола высилась начатая бутылка армянского коньяка.
- Совершенно взрослые вы у меня стали, скоро вас поженим, - пошутила тетя Валя, доставая из серванта и протирая две рюмки, - Маме не гласи, что я вас спаиваю, - обратилась она ко мне.
Поужинав с тетей Валей, мы стали собираться на дискотеку в районный дворец культуры, где проводили вечера наши с Кристиной общие друзья. На выходе из квартиры тетя Валя засунула Кристине зеленоватую трехрублевую бумажку:
- Возьми, доця, в кафе посидите.
У меня в кармашке тоже был червонец, который мне отдал отец с тринадцатой заработной платы на новогодние утехи и который я держал в заначке на особенный случай. Гуляли мы в тот вечер до 2-ух часов ночи. Так как я жил на другом конце городка, Кристина оставила меня ночевать у себя. Было продолжение.
